Хронический постторакотомический болевой синдром (ХПТБС), согласно определению международной ассоциации по изучению боли (IASP), — это рецидивирующая или сохраняющаяся по крайней мере в течение 2 месяцев после хирургического вмешательства боль в области торакотомного рубца.
Первое упоминание в литературе о ХПТБС датируется 1944 г. Формирование хронической боли было отмечено у пациентов, перенесших торакотомию по поводу ранения грудной клетки в период Второй мировой войны. В те годы данный болевой синдром называли хронической межреберной болью. До 90-х гг. прошлого века возникновение ХПТБС у больных раком легкого после операции связывали с рецидивом злокачественного заболевания.
По данным Pluijms W. A. хронический болевой синдром после торакотомий возникал у 52% оперированных больных, при этом 32% опрошенных описывали свою боль как слабую, 16% — как умеренную и 3% — как сильную. В исследовании, проведенном Perttunen K. и соавт., частота развития ХПТБС достигала 80%. При оценке результатов лечения 79 пациентов, перенесших трансплантацию легких, хронический болевой синдром наблюдали у 18% пациентов, при этом боль была умеренной у 10%, сильной у 5%. По данным других авторов, хронический болевой синдром после торакотомий наблюдался у 40% пациентов, из них у 25% боль была нейропатической (связанной с повреждением нервов), а после торакоскопий у 47% больных, из них у 19% — нейропатическая.
Было также отмечено, что при наличии нейропатического компонента интенсивность боли была выше. Утверждается, что появление боли преимущественно нейропатического происхождения в раннем послеоперационном периоде коррелирует с развитием хронической нейропатической боли через 3 мес после операции. По данным Searle R. D. непосредственно после операции нейропатическая боль наблюдалась у 8%, а через 3 мес у 22% пациентов.
Точные механизмы развития хронического болевого синдрома после операций на грудной клетке до сих пор не ясны. Полагают, что в его развитии важную роль играют миофасциальный и нейропатический компоненты. Однако иногда причины могут быть неожиданными. Так, DiMarco наблюдал персистирующую боль в грудной клетке у пациента, которому была произведена открытая биопсия легкого. При обследовании по поводу сохраняющегося болевого синдрома автор обнаружил подкожное грыжевое выпячивание паренхимы легкого. Через 3 нед после оперативного вмешательства по устранению грыжи легкого болевой синдром исчез.
Хроническая боль чаще локализуется в области торакотомного рубца, но болевые ощущения также могут встречаться в других участках соответствующей половины грудной клетки, в подреберье и области лопатки. Болевой синдром носит постоянный или приступообразный характер и может усиливаться при поднятии тяжестей, быстром изменении погоды и влажности.
Ряд исследователей провели оценку влияния ХПТБС на качество жизни пациентов. По данным Pertunen, 50% пациентов, оперированных на грудной клетке, отмечали ограничение нормальной повседневной активности через 12 мес после оперативного вмешательства. Нарушение сна возникало у 25-30% больных с ХПТБС.
Ochroch и соавт. оценивали физическую активность у пациентов с помощью шкалы SF-36 до операции, а также через 4, 8, 12, 24, 36 и 48 нед после перенесенной торакотомии. В течение первых недель после хирургического вмешательства физическая активность пациентов была значительно снижена, со временем она стабилизировалась, однако даже к 48-й нед не достигала исходного уровня.
Maguire провел 7-летнее ретроспективное наблюдение 610 пациентов, перенесших торакотомию. Автор пришел к выводу, что 40% пациентов продолжали принимать анальгетики, 45,5% больных рассматривали болевой синдром как свою ключевую проблему, у 40% пациентов болевой синдром ограничивал ежедневную активность, а 15% обращались за помощью к специалистам по лечению боли. Больные, у которых был выявлен нейропатический компонент боли, отмечали большую интенсивность болевого синдрома, потребность в анальгетиках, а также более выраженное ограничение физической активности.
Известно, что на выраженность, частоту и длительность хронических болевых синдромов могут влиять социодемографические, генетические факторы, индивидуальная болевая чувствительность, психоэмоциональный статус, а также качество обезболивания в послеоперационном периоде. Изучение степени значимости каждого фактора риска формирования хронической боли, а также принятие их во внимание при планировании схем периоперационного обезболивания могут быть очень перспективными в плане улучшения исхода заболевания.
Предоперационные факторы риска. Данные литературы свидетельствуют о том, что женский пол, молодой возраст, наличие боли в грудной клетке и применение опиоидов с целью обезболивания в предоперационном периоде коррелируют с увеличением вероятности формирования хронического болевого синдрома после операций на грудной клетке. Индивидуальные психологические факторы, такие как катастрофизация боли, тревожность и депрессия, вероятно, не связаны с развитием ХПТБС.
Хирургические факторы. Предполагается, что возникновению ХПТБС способствуют повреждение во время операции межреберных мышц, нервов, травма ребер, применение неоптимальных способов сопоставления ребер, наличие дренажей в плевральной полости, вывихи реберно-позвоночных суставов.
К настоящему времени представлены четкие доказательства, подтверждающие, что повреждение межреберных нервов во время торакотомии приводит к формированию хронической боли. Одной из основных причин травмы межреберных нервов является использование металлического реберного ретрактора. Так, в исследовании Rogers и соавт. было показано, что непосредственно после наложения ретрактора развивается нарушение проводимости по межреберным нервам.
По мнению авторов, использование реберного ретрактора может провоцировать два вида повреждения нервов: ишемическое — вследствие непосредственного их сдавливания, и травматическое — в результате натяжения. Было отмечено, что травме ретрактором наиболее подвержены миелинизированные Аβ- и Aδ-волокна, повреждение которых играет важную роль в развитии хронической боли после торакотомий. Немиелинизированные С-волокна, как правило, не подвергаются повреждению ретрактором и не участвуют в возникновении ХПТБС.
Показано, что интенсивность болевого синдрома через месяц после торакотомии коррелировала со степенью повреждения межреберных нервов. Однако в исследовании Maguire и соавт. степень интраоперационного повреждения межреберных нервов не соотносилась с частотой развития хронической боли через 3 мес после операции.
Wildgaard и соавт. провели нейрофизиологическое исследование у 2 групп пациентов (с хронической болью в грудной клетке и без нее) через 3 года после торакотомии. Анализируя результаты исследования, авторы пришли к выводу, что повреждение межреберных нервов имело место у пациентов обеих групп, о чем свидетельствовало увеличение тактильной и холодовой чувствительности на оперированной стороне по сравнению с интактной. При этом у лиц с хронической болью наблюдали комбинацию увеличения порога температурной чувствительности с холодовой гиперестезией, что свидетельствовало о более тяжелом повреждении нервов.
Связь тракции ребер с повреждением межрёберных нервов продемонстрирована в исследовании Buvanendran A. на крысах. В данной работе сравнивали исходы заболевания у животных с наложенным реберным ретрактором в течение 5, 30 и 60 мин после произведенных торакотомий с контрольной группой, в которой ретракторы не использовались. Через 2 нед после оперативного вмешательства аллодинию (болевое ощущение, возникающее в ответ на раздражение, которое в норме не вызывает боль) наблюдали у 50% крыс, перенесших 60-минутную тракцию ребер, у 11 и 10% крыс, у которых тракция ребер продолжалась 5 и 30 мин соответственно. При проведении гистологического исследования у крыс с явлениями аллодинии наблюдалось обширное повреждение аксона межреберных нервов.
Benedetti с коллегами сравнивали степень повреждения межреберных нервов через месяц после хирургического вмешательства у пациентов, подвергшихся стандартной заднебоковой и мышечно-сберегающей торакотомии. Основными методами исследования были оценка изменения амплитуды поверхностных брюшных рефлексов и соматосенсорных вызванных потенциалов в области разреза. У больных, перенесших заднебоковую торакотомию, изменение этих показателей свидетельствовало о большей степени повреждения межреберных нервов, также наблюдалась корреляция этих изменений с болью в грудной клетке через месяц после операции. Однако по данным Landreneau (общая выборка 335 человек) и Ochroch (120 человек) не наблюдалось значимых различий в развитии хронической боли в грудной клетке через 12 мес после мышечно-сберегающей и стандартной торакотомии.
Сообщаются различные данные относительно развития хронической боли в грудной клетке после резекции ребер. В ретроспективном анализе клинических исходов 883 торакотомий было показано наличие боли в грудной клетке через 2 мес после операции у 16,8% больных, которым была выполнена резекция ребер и у 24,8% пациентов с сохранением ребер при выполнении торакотомии. Вероятно, тракция ребер у описанных больных приводила к худшим результатам, чем их резекция.
Напротив, Hansen, анализируя данные 230 пациентов, подвергшихся торакотомии или тораколапаротомии, обратил внимание на тот факт, что стойкая невралгия наблюдалась значительно чаще у пациентов, которым была выполнена резекция ребер (14,8%), чем у пациентов без резекции (3,1%).
В исследовании Cerfolio интенсивность болевого синдрома в грудной клетке через 2 нед, 1, 2 и 3 мес после операции была меньше у больных, которым в процессе ушивания раны грудной клетки накладывали специальные внутриреберные швы, по сравнению с группой пациентов с традиционными перикостальными швами.
Торакоскопии сопровождаются меньшей интенсивностью боли и потребностью в анальгетиках у пациентов в послеоперационном периоде в сравнении как с мышечно-сберегающей, так и со стандартной торакотомией. Однако не наблюдалось различий в развитии хронического болевого синдрома в грудной клетке у больных после открытых торакотомий и торакоскопических операций.
Так, у пациентов, перенесших торакоскопическую плеврэктомию по поводу спонтанного пневмоторакса, развитие хронического болевого синдрома в грудной клетке наблюдалось в 47,1% случаев. При обследовании больных через 30-34 мес после торакоскопической лобэктомии было отмечено увеличение порога чувствительности Аβ-, Аδ- и С-волокон на оперированной стороне, в сравнении с интактной.
В одной из работ авторы анализировали степень повреждения межреберных нервов посредством определения порога ощущения тока у пациентов, подвергшихся трем видам вмешательств на грудной клетке: торакоскопии, видеоассистированной миниторакотомии с наложением металлического реберного ретрактора и традиционной торакотомии. Было показано, что функция миелинизированных Аβ-, Аδ-волокон значительно ухудшается при торакотомиях с применением металлического ретрактора, в сравнении с торакоскопиями, т. е. подтверждался факт, что миелинизированные нервные волокна очень чувствительны к компрессии.
Через 3 мес после оперативного вмешательства у пациентов, перенесших торакоскопию, болевой синдром отсутствовал, в то время как в других группах наблюдался в 70%. Milton R. описал случай развития хронической боли в области верхушки легкого у пациента, которому были выполнены торакоскопия и плевродез тальком по поводу спонтанного пневмоторакса. На компьютерной томографии груди у него выявлялось утолщение париетальной плевры (особенно в области верхушки легкого), которое, очевидно, было связано с химическим воздействием талька. Через 2 года после торакоскопии пациенту выполнили торакотомию и удаление обширно измененной плевры. Через 3 мес после этого оперативного вмешательства потребность в анальгетиках исчезла.
Известно, что, чем более выраженной является боль в послеоперационном периоде торакотомий и чем менее качественное обезболивание в этот период, тем чаще формируется ХПТБС. По-видимому, для достижения оптимального результата имеет значение превентивность обезболивания.
В своем исследовании Obata указывает на статистически значимо меньшее количество случаев развития хронической боли в грудной клетке (33%) у больных, которым начинали эпидуральную анестезию (ЭА) до разреза кожи и далее продолжали ее в послеоперационном периоде, по сравнению с контрольной группой, в которой ЭА начинали только в послеоперационном периоде (ХПТБС у 67% пациентов).
В работе, проведенной Senturk М. и соавт., сравнивалась эффективность трех различных методик анальгезии (грудная ЭА, начатая до операции, грудная ЭА, начатая только в послеоперационном периоде, контролируемая пациентом внутривенная анальгезия морфином) в отношении вероятности снижения частоты развития ХПТБС. Появление хронического болевого синдрома наблюдали значительно реже в группе больных, получавших превентивно торакальную ЭА, в сравнении с пациентами, которым проводилось контролируемое пациентом обезболивание (КПО) морфином, но не наблюдали значимых различий между группами больных, получавших грудную ЭА в послеоперационном периоде и КПО морфином.
В исследовании Salengros J. C. и соавт. у пациентов с превентивным применением ЭА наблюдались меньшее распространение зоны аллодинии вокруг операционной раны и меньшая частота развития хронической боли, в сравнении с группой пациентов, которым ЭА начиналась только в конце операции. Таким образом, применение упреждающей ЭА с последующим послеоперационным эпидуральным обезболиванием позволяет уменьшить частоту развития хронической боли в грудной клетке после торакотомий.
Jun-Gol Song и соавт. сравнивали частоту развития хронической боли в грудной клетке у пациентов, которым торакотомию выполняли в условиях тотальной внутривенной анестезии (пропофол, ремифентанил) или ингаляционной анестезии севофлураном, при этом в обеих группах преемптивно применялась ЭА ропивакаином. По результатам работы авторы сделали заключение, что применение тотальной внутривенной анестезии может способствовать уменьшению вероятности формирования хронической постторакотомической боли.
У пациентов, перенесших оперативные вмешательства на молочной железе, распространенность хронического болевого синдрома (в формировании которого, как и после торакальных операций велика роль нейропатического компонента) была ниже в случаях, когда превентивно была выполнена паравертебральная блокада (ПВБ) по сравнению с контрольной группой (подкожное введение физиологического раствора в паравертебральной области). В ретроспективном исследовании Lopes Ribeiro показано, что частота формирования ХПТБС не различалась у пациентов, которым в послеоперационном периоде выполняли грудную ПВБ и ЭА.
Метод введения малых доз кетамина (менее 1 мкг/кг) неплохо зарекомендовал себя для лечения острой боли, особенно у пациентов, имеющих толерантность к опиоидным анальгетикам, однако целесообразность применения кетамина с целью профилактики развития ХПТБС до сих пор не очевидна.
В исследовании Duale C. интраоперационное применение малых доз кетамина (1 мг/ кг/ч) и последующее его введение после операции не приводили к снижению частоты формирования хронической боли в сравнении с контрольной группой. В исследовании Ryu H. G. превентивное эпидуральное введение кетамина (1,2 мг/ч) также не влияло на частоту развития хронического болевого синдрома, аллодинии и гипоэстезии у больных после торакотомии. Однако в исследовании Sano M. у пациентов, которым проводили упреждающее введение кетамина и последующую его инфузию во время операции, наблюдали снижение интенсивности ХПТБС.
Одним из методов обезболивания в торакальной хирургии является межреберная блокада. E. Doyle и соавт. попытались определить оптимальные сроки проведения межреберной блокады, однако, независимо от времени ее выполнения (до начала вмешательства или к концу операции), частота развития хронической боли оставалась неизменной.
Предпринимались попытки лечения постторакотомической боли при помощи метода крио-анальгезии, который заключается в воздействии низкой температуры на нервы с целью обезболивания. Процедура осуществляется посредством выпускания под повышенным давлением паров закиси азота (N2O) через узкое отверстие на верхушке специального криозонда. Замораживание происходит в результате расходования тепла на испарения N2O (или CO2). Температура снижается до -75°С на верхушке зонда и до -20°С в охлаждаемом нерве. В единственном доступном нам исследовании было показано, что применение крио-анальгезии приводит к увеличению вероятности формирования хронической боли.
Лечение хронической боли начинается с установления типа болевого синдрома и его причины. Прежде всего необходимо исключить онкологическую причину болевого синдрома, т. к. лечение онкологической боли имеет свои принципы и может включать химио- или лучевую терапию. Затем целесообразно с помощью скрининговых тестов установить — не является ли боль нейропатической (что свойственно ХПТБС). В настоящее время имеется ограниченное количество исследований, посвященных лечению ХПТБС.
Чаще всего сообщалось о результатах применения противосудорожных препаратов. Matsutani N. описал серию случаев успешного лечения хронической боли у больных, перенесших торакотомию прегабалином. Однако у половины пациентов, включенных в исследование, отмечалось появление в процессе лечения сонливости, которая регрессировала после уменьшения дозы препарата вдвое (со 150 до 75 мг).
Sihoe и соавт. отметили положительный эффект лечения габапентином (уменьшение интенсивности боли и парестезии) у пациентов с болью, рефрактерной к лечению и сохраняющейся более 4 нед после торакальной операции или травмы грудной клетки. Solak O. и соавт. продемонстрировали большую эффективность и безопасность применения габапентина в лечении ХПТБС в сравнении с НПВС.
Предпринимались и другие попытки лечения ХПТБС. Так, трансдермальное применение нитроглицерина (5 мг в сут) в сочетании с НПВП оказалось более эффективным в лечении хронической боли у пациентов после торакальных операций, чем изолированный прием НПВП.
Эпидуральное введение смеси клонидина и метилпреднизолона привело к снижению интенсивности болевого синдрома у больных через 3 нед, 6 мес после лечения, в сравнении с группой пациентов, которым такое лечение не проводилось.
Fabregat G. и соавт. отметили уменьшение боли у пациентки резистентной к стандартной терапии ХПТБС через 12 нед после подкожного введения ботулотоксина типа А в наиболее болезненные участки грудной клетки.
Описан случай успешного лечения ХПТБС с помощью стимуляции спинного мозга у пациента, перенесшего экстирпацию пищевода. Ранее проводимое традиционное лечение габапентином, парацетамолом и эпидуральными инъекциями метилпреднизолона с бупивакаином у этого больного не было эффективным.
Koethe Y. сообщил об успешном лечении пациента с ХПТБС посредством криоабляции (под контролем компьютерной томографии) межреберного (T6) нерва. После выполнения процедуры у пациента отметили облегчение боли в течение 8 нед.
Описан случай лечения больного с ХПТБС после перенесенной операции по поводу буллезной болезни легких. У пациента с выраженным болевым синдромом (8-9 см по ВАШ), резистентным к терапии амитриптилином, карбамазепином, габапентином и парацетамолом с кодеином после проведения чрескожной электростимуляции нервов грудной клетки болевой синдром значительно уменьшился (до 0-1 см по ВАШ).
В связи с отсутствием убедительной доказательной базы, посвященной лечению ХПТБС, его терапия традиционно проводится по принципам, используемым при лечении нейропатической боли. Наиболее часто применяются препараты из четырех фармакологических групп: антидепрессанты (трициклические, ингибиторы обратного захвата серотонина и норадреналина), габапентиноиды, опиоиды и местноанестезирующие средства.
Из нефармакологических методов лечения хронической боли применяют чрескожную стимуляцию периферических нервов, высокочастотную пульсовую стимуляцию межреберных нервов, ганглиев задних корешков спинного мозга.
Хронический постторакотомический болевой синдром — осложнение, возникающее у большинства пациентов, перенесших торакотомию (до 80%). Несмотря на то что больные часто описывают свою боль как слабую и умеренную, они отмечают, что болевой синдром в значительной степени ухудшает качество жизни, нарушает работоспособность. Точные механизмы развития ХПТБС до сих пор неизвестны, но полагают, что в его развитии важную роль играют миофасциальный и нейропатический компоненты.
Известно, что чем более выраженной является послеоперационная боль и чем хуже обезболивание после перенесенной торакотомии, тем чаще формируется ХПТБС. Повреждение межреберных нервов во время торакотомии является одной из основных причин формирования хронической боли, нейропатический характер боли выявляется почти у половины больных с ХПТБС. У пациентов с нейропатической болью, как правило, отмечается большая интенсивность болевого синдрома, возрастает потребность в анальгетиках, а также наблюдается более выраженное ограничение физической активности.
Таким образом, регионарные методы анальгезии получили широкое распространение в торакальной хирургии. Использование продленной эпидуральной анестезии или паравертебральной блокады считается в этой области золотым стандартом обезболивания, т. к. способствует комфортному течению послеоперационного периода, снижению количества легочных осложнений, а также уменьшению частоты формирования ХПТБС.
Очевидно, что профилактика хронических болевых синдромов менее сложна и затратна, нежели их лечение. В случаях, если ХПТБС все же развивается, прежде всего необходимо исключить рецидив онкологического заболевания как причину боли. Терапия ХПТБС сложна и требует применения мультидисциплинарного подхода, однако при правильной организации работы и хорошей квалификации специалистов постепенно удается добиться улучшения состояния пациентов.
источник
Поиск и подбор лечения в России и за рубежом
Пластическая хирургия, косметология и лечение зубов в Германии. подробнее.
Боль после хирургических вмешательств на молочной железе
Боль после операции не так уж страшна, но она может утомлять и беспокоить пациентку. Эта боль связана обычно с тем, что при выполнении разреза мягких тканей повреждаются мелкие нервные волокна. Это приводит к тому, что в данной области повышается чувствительность. Отек тканей после операции – также одна из причин этой боли. Кроме того, во время операции хирург проводит различные манипуляции с тканями, чем также наносится дополнительная травма.
После лампэктомии боль локализуется в месте удаленной опухоли. Причины этой описаны выше. Постепенно эта боль проходит по мере заживления раны и восстановления нервных волокон.
После подмышечной лимфаденэктомии так же отмечается боль. Она может усугубиться после облучения радиацией. При удалении лимфоузлов нарушается отток лимфы из верхней конечности. Это приводит к известному состоянию – лимфедеме.
Лимфедема – это лимфатический отек мягких тканей. При этом в мягких тканях создается давление, что также является причиной боли в данной области. Лимфедема может быть постоянной, хотя существуют специальные упражнения, которые могут помочь несколько облегчить ее выраженность.
Боль после лимфаденэктомии имеет еще один источник – это нервное сплетение в подмышечной области. При операции удаления лимфоузлов эти нервы приходится отодвигать, что вызывает их дополнительную травматизацию. Поэтому в некоторых случаях боль в подмышечной области может длиться от нескольких недель до нескольких месяцев и даже лет. Простые обезболивающие препараты (анальгин, ибупрофен и т.д.) малоэффективны в таком случае и применяются обычно специальные препараты, оказывающие воздействие на нервную ткань – это противосудорожные препараты и антидепрессанты.
Боль после мастэктомии — удаление всей молочной железы – может сочетаться с онемением и слабостью в руке и плече. В большинстве случаев эти симптомы связаны с травмированием мягких тканей: их рассечением и растягиванием.
Боль в подмышечной области, молочной железе и грудной клетке
Боль в подмышечной области после операции может длиться довольно долгое время. В самом начале эта боль может быть острой. Дополнительные болевые ощущения создают дренажи, которые бывают в ране. Обычно сразу после операции назначаются опиаты, так как в этот момент боль бывает наиболее значительной. При необходимости опиаты назначаются в сочетании с противовоспалительными препаратами, что позволяет снизить их дозу и уменьшить побочные эффекты. Постепенно со временем боль в этой области уменьшается, может появиться онемение и зуд.
После операции у некоторых женщин ощущается непонятное сочетание чувства онемения кожи и боли в области подмышки и молочной железы, где была проведена операция. Это связано с тем, что при разрезе кожи повреждаются мелкие нервы. Это одновременно приводит к онемению и боли в результате раздражения окончаний этих нервов. Облучение радиацией также может это усугубить состояние, так как оно вызывает раздражение кожи и ее нервных волокон. По мере того, как эти нервные волокна восстанавливаются, также ощущается раздражение и покалывание в том месте, где был разрез.
В этой ситуации обычно эффективны противовоспалительные препараты. При выраженных болях применяются и опиаты. В случае раздражения кожи радиацией эффективно применение гидрокортизонового крема.
Кроме тех двух групп обезболивающих препаратов, которые мы уже указывали, купировать боль при болях, связанных с поражением нервов, применяются и другие методы:
- Трициклические антидепрессанты,
- Противосудорожные препараты,
- Местные обезболивающие препараты (крем EMLA или пластырь с лидокаином),
- Иногда помогает применение перцового пластыря,
- Блокады нервов.
(495) 50-253-50 — бесплатная консультация по клиникам и специалистам
источник
НА ВОПРОСЫ ОТВЕЧАЕТ СКВОРЦОВ ВИТАЛИЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ, кмн, врач-онколог, маммолог, пластический хирург
ВОПРОС:Доктор, у моей мамы после мастэктомии резко упал гемоглобин. Что Вы посоветуете? Как его поднять? И чем это вызвано? Спасибо.
ОТВЕТ:Здравствуйте! Давно была операция? У вашей мамы, скорее всего, если недавно была операция, есть гематома после пункций лимфы! Обратитесь к хирургу, который делал операцию! Намного упал гемоглобин? Не должен он так падать!
ВОПРОС:Виталий Александрович, я Вас задавала вопрос о маме, у которой после мастэктомии упал гемоглобин. После операции прошло 12 дней, гемоглобин 80. Спасибо вам.
ОТВЕТ:Здравствуйте! Скорее всего, у Вашей мамы было кровотечение! Но 80 это мало, надо обязательно поднимать!
ВОПРОС: Виталий Александрович, учитываются ли эмоциональные потребности пациентки при решении удаления молочной железы?
ОТВЕТ: Здравствуйте! Множество факторов учитывается: от типа опухоли, от человека и его адекватного реагирования на ситуацию, от будущего образа жизни! Все учитывается! Как же без этого ?
ВОПРОС: Виталий Александрович, повышает ли выживаемость превентивная мастэктомия — удаление груди? Если повышает, то при каких молекулярных подтипах рака?
ОТВЕТ: Здравствуйте! Конечно, можно рассуждать о том, что нет железы и нет рака, повышая выживаемость! Обычно профилактическую мастэкиомию делают при Brca1,2,3,4 мутациях! Но в нашей стране профилактическая мастэктомия ещё нешироко используется!
ВОПРОС: Виталий Александрович, сколько удаляют лимфоузлов при мастэктомии?
ОТВЕТ: Здравствуйте! При стандартной операции по Маддену и Пейти удаляются 3 уровня лимфоузлов в подмышечной области -у кого то это может быть 10 лимфоузлов,а у других 20 и более.
ВОПРОС: Виталий Александрович, когда можно принимать первый душ после мастэктомии?
ОТВЕТ: Здравствуйте! Ответ- когда доктор разрешит, обычно это после удаления дренажа!
ВОПРОС: Виталий Александрович, какие физические нагрузки допустимы после мастэктомии? Спасибо.
ОТВЕТ: Здравствуйте! Нагрузки имеют место быть, но дозированные. Более подробно Вы можете почитать в моей статье на сайте.
ВОПРОС: Виталий Александрович, как долго нужно делать перевязки после мастэктомии?
ОТВЕТ: Здравствуйте! Этот период у всех разный, пока длится лимфорея, при мастэктомии это нормально. В среднем 1.5-2 месяца.
ВОПРОС: Здравствуйте, Виталий Александрович! Мой вопрос- через 2 месяца после мастэктомии у меня уплотнился и покраснел шов. Очень плотный на некоторых участках. Раньше был тонкий шов. Что это может быть такое и что делать?
ОТВЕТ: Здравствуйте! Чаще всего это такой процесс заживления! До 6 месяцев он становиться более плотным , а потом наоборот. Красный потому что сейчас он прорастает сосудами и это как реакция! Иногда бывает и воспаление через 2 месяца, но обычно оно проходит после местных перевязок!
ВОПРОС: Виталий Александрович, после мастэктомии прошло почти 6 месяцев и до сих пор моя рука ограничена в подвижности. Что вы мне посоветуете?
ОТВЕТ: Причин для этого может быть много. Вы делаете зарядку и комплекс упражнений для восстановления? Вас надо смотреть, приходите на консультацию, и мы решим этот вопрос! Думаю, что Вам будет полезно почитать мою статью о том, как надо жить после мастэктомии.
http://www.skvorsov.ru/blog-breast-cancer/reabilitatsiya-posle-udaleniya-grudi
ВОПРОС: Доктор, у моей мамы после мастэетомии прошло 4 месяца, но до сих пор она чувствует боль в оперированной области. Насколько это нормально? И сколько долго длится процесс восстановления. Спасибо.
ОТВЕТ: Здравствуйте! Это нормально и естественно, Вы можете подробно прочитать у меня на сайте информацию про восстановление и боли! Все мы разные и боли у всех длятся неодинаково! Надеюсь, что скоро у Вашей мамы все скоро пройдет. В среднем боли могут длиться 6 месяцев!
ВОПРОС: Виталий Александрович, можно ли носить украшения на оперированной стороне после мастэктомии. Я имею в виду браслеты на руке или кольца на пальцах. Или лучше этого не делать. Спасибо.
ОТВЕТ: Здравствуйте! Конечно можно носить украшения. Если у Вас будут явления лимфаденита, то кольцо вы не сможете одеть, а если у Вас нет признаков отека руки, то носите без проблем!
ВОПРОС: Виталий Александрович, всегда ли после мастэктомии бывает лимфорея? Это считается нормой? И как долго она может длиться? Спасибо.
ОТВЕТ: Здравствуйте, это норма и естественно! Длится у всех по-разному — от месяца до 3-4 месяцев!
ВОПРОС: Виталий Александрович, после мастэктомии прошло 3 месяца и до сих пор болит шов. Это вариант нормы? И это место до сих пор онемевшее.
ОТВЕТ: Здравствуйте! Это является в Вашем случае нормой! Это все связано с операцией и скоро все симптомы должны исчезнуть!
ВОПРОС: Виталий Александрович, меня беспокоит отек после мастэктомии. Операция была 2 месяца назад. Есть ли у меня повод для волнения? Спасибо большое.
ОТВЕТ: Здравствуйте, повода для волнения у Вас нет, это естественный нормальный процесс после мастэктомии.
ВОПРОС: Виталий Александрович, если ли способы уменьшить лимфорею после мастэктомии? Спасибо.
ОТВЕТ: Здравствуйте! Много лет с этой проблемой пытались бороться хирурги и, к сожалению, ничего не придумано, только пункции! Этот процесс обычно проходит потом!
ВОПРОС: Виталий Александрович, что будет если жидкость, которая образуется при лимфорее, не откачивать? Спасибо.
ОТВЕТ: Здравствуйте, жидкость будет накапливаться под кожей и это будет вызывать дискомфорт, а самое худшее — это может произойти воспаление и нагноение раны!
ВОПРОС: Виталий Александрович, после мастэктомии прошло больше двух месяцев, но меня до сих пор беспокоит боль в руке. Как уменьшить эту боль в руке после мастэктомии? Спасибо.
ОТВЕТ: Здравствуйте! Боль это естественное состояние в данном случае, ее можно снизить приемом обезболивающих препаратов! Скоро эта боль станет меньше!
ВОПРОС: Виталий Александрович, что такое мастэктомия по Маддену?
ОТВЕТ: Здравствуйте, это удаление груди с лимфоузлами всех уровней в подмышечной области по поводу рака молочной железы!
ВОПРОС: Виталий Александрович, через какое время после мастэктомии надо начать носить компрессионный рукав? Спасибо.
ОТВЕТ: Здравствуйте! Носить рукав необязательно после мастэктомии, носить необходимо только если возникают какие-то осложнения, к примеру такие как лимфедема!
ВОПРОС: Нужно ли готовить организм к химиотерапии, когда начинать и как?
ОТВЕТ: Здравствуйте, такой необходимости нет, так как наш организм готов ко всему!
ВОПРОС: Виталий Александрович, есть ли способы как-то уменьшить выделение серозной и лимфатической жидкости после мастэктомии? И как называется этот процесс? Дренаж стоит седьмой день и до сих пор скапливается много жидкости — то меньше, то больше!
ОТВЕТ: Здравствуйте! Честно Вам скажу, что эта проблема висит в воздухе и никому неизвестно как ее решить. Много существует методик по прекращению лимфореи -так этот процесс называется, но все они неэффективны и лимфа все равно продолжает скапливаться в подмышечной области, но только время прекращает этот процесс, который в среднем длится около 1-2 месяца! Некоторые хирурги подшивают лоскуты кожи к грудной клетке в подмышечной области, кто-то в эту область вводит растворы, но повторюсь, что это все бессмысленно! Не верьте тому, кто обещает иное! У Вас скоро все пройдёт, потерпите!
ВОПРОС: Добрый день! У мамы после мастэктомии в дренаже скапливается вторую неделю жидкость с кровью, кровь темная, нормально ли это? Можно ли снимать дренаж, если жидкости мало, но есть кровь в ней. Если можно, то куда будет деваться эта кровь после снятия дренажа?
ОТВЕТ: Здравствуйте, вопрос о снятие дренажа решает ее хирург, это может быть от 5 дней до 15 дней! Этот не кровь , а сукровица, а если это старая кровь, то это была небольшая гематома под кожей, это бывает часто и в принципе нормально! Когда дренаж уберётся, то кровь лизируется (будет сгусток растворятся) и пункциями через иглу это все со временем удалится!
ВОПРОС: Виталий Александрович, чем отличается гистология от иммуногистохимии после мастэктомии?
ОТВЕТ: Здравствуйте! Принципиально отличается!! Гистология- это строение опухоли, какой тип рака и оценивается поражение лимфоузлов. Иммуногистохимия — анализ этой же опухоли, который говорит как лечить эту опухоль! Это изучении рецепторов опухолевых клеток? Это кратко словами для обычного немедицинского человека!
источник
Любая, самая незначительная по объему и малотравматичная, операция сопровождается болью. Ведь вместе с повреждением кожных покровов и глубжележащих тканей обязательно травмируются чувствительные нервные волокна. Импульсы от раздражённых нервов в головном мозге трансформируются в болевые сигналы. Но в одних случаях боль – нормальный признак после операции, а в других – признак патологии. Как не запутаться и вовремя обратиться к врачу, чтобы не было поздно?
Грудная железа может подвергаться оперативному вмешательству по поводу разнообразных причин:
1. Воспалительных заболеваний ― мастит острый и хронический, гангрена.
2. Новообразований доброкачественных, в т.ч. локальная форма мастопатии, и злокачественных.
3. Желания пациентки изменить размер или форму грудных желёз.
Виды хирургического вмешательства тоже весьма различаются по объёму, степени травматичности и последствиям.
1. Воспалительные процессы ликвидируют, прибегая к вскрытию с последующим дренированием. При распространённых гнойно-некротических процессах проводят удаление железы. Однако стоит отметить, что в настоящее время, к счастью, такие случаи – большая редкость.
2. При диагностировании новообразования делается биопсия ― прижизненное иссечение патологической ткани под анестезией для исследования её под микроскопом с целью установления природы опухоли – доброкачественная или злокачественная, а также определяют степень злокачественности с учетом степени дифференцировки. Чем более дифференцированными (созревшими) клетки являются, тем менее опасно новообразование. В зависимости от вида опухоли врачи осуществляют:
· энуклеацию ― вылущивание доброкачественной опухоли;
· лампэктомию ― секторальную резекцию (удаление нескольких долек молочной железы);
· ампутацию молочной железы, при которой подкожно-жировая клетчатка не иссекается.
· радикальную резекцию ― полную ампутацию молочной железы (мастэктомию), при которой в различных модификациях операции удаляются:
— грудные и подмышечные лимфоузлы (лимфаденэктомия),
— грудные большая и малая мышцы,
В последнее время во многих клиниках и крупных косметических салонах практикуют пластические операции на грудной железе:
1. Эндопротезирование ― восстановление после операции, сопровождающейся удалением части или всей груди, или косметическое увеличение объёма грудной железы. Эндопротезирование выполняется с помощью искусственных силиконовых имплантов.
2. Редукционная маммопластика ― уменьшение размеров молочных желёз.
3. Реконструкция ― изменение формы молочных желёз.
4. Мастопексия ― подтяжка кверху молочной железы при её значительном провисании.
Послеоперационные боли в грудной железе возникают вследствие:
1. Повреждения нервов, входящих в грудную железу.
2. Повреждения грудных мышц и нервов.
3. Повреждения кожи и подкожной клетчатки.
4. Сдавления нервов гематомами и лимфедемами (скоплениями крови и лимфы).
5. Сдавления нервов рубцовой тканью.
6. Раздражения нервных окончаний облучением при удалении злокачественных опухолей.
7. Наличия дренажей в ранний послеоперационный период.
Дренажи достаточно часто устанавливают после операции на груди, т.к. любое ее травмирование сопровождается образованием большого количества лимфы. Чтобы обеспечить ее отток, устанавливают дренажи с отрицательным давлением на выходе. Это предупреждает развитие послеоперационных инфекционных осложнений.
К молочной железе подходят нервные окончания от 2-6 межрёберных нервов и ветви медиального и латерального грудных нервов. Верхние отделы молочной железы иннервируются дополнительно нижними ветвями шейного нервного сплетения. Отдельные веточки 2-го межрёберного нерва проходят через подмышечную впадину и вплетаются в срединный нерв руки. Наличие общих нервных волокон с грудной клеткой, рукой, подмышечной впадиной и шейным сплетением объясняет иррадиацию (распространение) болевых импульсов от оперированной молочной железы в окружающие органы и ткани.
Тот факт, что основные нервные волокна отходят от межрёберных пространств грудной клетки, объясняет появление болей даже при нетравматичном эндопротезировании с помощью импланта ― для того чтобы завести его под железистую ткань приходится рассекать проходящие ветви межрёберных нервов.
При любом виде мастэктомии иссекаются поражённые лимфоузлы, а вместе с ними и нервы, проходящие непосредственно через толщу центральной группы лимфоузлов.
Рассечение и растягивание кожи, подкожной клетчатки, рассечение или иссечение мышц приводит к многочисленным повреждениям тонких нервных волокон, пронизывающих эти структуры. Поэтому так сильно болят молочные железы после операции. Каждое потревоженное нервное окончание вызывает фантомные боли от ампутированного участка. Все эти сигналы, суммируясь, создают послеоперационный дискомфорт.
В молочной железе находится много кровеносных и лимфатических сосудов. Их присутствие необходимо для функционирования железистой ткани: с кровью в молоко поступают питательные вещества и антитела, а лимфа выводит побочные продукты лактации через систему лимфатических сосудов. Множество лимфоузлов фильтруют жидкости, проходящие через молочную железу.
Во время операции часть лимфоузлов удаляется, а некоторая часть неизбежно повреждается при проведении разрезов и наложении швов. При этом находящаяся в них жидкость заполняет межклеточные пространства, формируя отёчность тканей. Возникает лимфостаз с образованием серомы ― полости с выпотом лимфы. Давление в таких участках повышается, нервы ущемляются, возникает боль.
Если повреждены кровеносные сосуды, то формируются гематомы ― натёчники крови в мягких тканях грудной железы, а вместе с ними и болевые ощущения.
При инфицировании сером и гематом боль усиливается, появляются и другие симптомы воспаления: гиперемия участка кожи над очагом, общая интоксикация организма.
Как правило, чем внушительнее объём проведённого оперативного вмешательства, тем сильнее и продолжительнее бывают послеоперационные боли.
1. После выполнения операции мастэктомии с лимфаденэктомией в подмышечной области молочные железы болят от нескольких недель до нескольких лет. Боль часто сочетается с:
· онемением руки и кожи грудной клетки на оперированной стороне;
· парестезиями ― извращённой чувствительностью в виде ползанья мурашек, покалывания, жжения, зуда, холода или жара;
Сначала боль острая, потом её интенсивность снижается, она становится ноющей, усиливающейся при движении рукой, при изменении положения тела, при глубоком вдохе. Приступ масталгии может спровоцировать и обычное прикосновение к оперированной зоне.
2. Молочные железы болят после операции имплантации не только из-за компрессии нервных окончаний, но и вследствие ограничения амплитуды сокращения мышечных волокон, возникающего при наличии инородного тела. Способствуют возникновению боли:
· неправильно подобранный размер импланта (слишком большой);
· некорректная его установка.
· образование давящих рубцов вокруг импланта.
После маммопластики (коррекции грудной железы) боль обычно иррадиирует в подмышечную область. Интенсивность болей варьирует от незначительной до очень сильной, но достаточно быстро стихает.
В норме после операции достаточно интенсивная боль сохраняется на протяжении одной недели, затем ее выраженность стихает. Примерно через месяц женщина не ощущает болезненности, т.к. рана практически полностью зажила.
Патологическая боль в большинстве случаев возникает при развитии воспалительного процесса. Помимо болевых ощущений его признаками являются:
· покраснение кожи вокруг послеоперационной раны (врачи раньше такое состояние описывали, как пылающая рана);
· местное повышение температурных показателей – наощупь рана горячая.
Такая боль после операции на груди самостоятельно пройти не может – требуется помощь специалиста. В большинстве случаев она заключается в назначении антибактериальных препаратов системного действия и местных антисептиков.
Невоспалительная патологическая боль в послеоперационном периоде может быть связана и с развитием лимфостаза. В этом случае молочная железа не только болит, но и сильно отекает. Отличительными признаками являются распространенность поражения, т.е. симптомы определяются не только на каком-то одном участке, а по всему объему груди. При надавливании остается ямка, которая длительное время не исчезает. Лечение будет заключаться в нормализации лимфатического оттока.
Крайне редко появляются фантомные боли после ампутации железы. Женщина чувствует, что ее якобы болит железа, которая удалена. Такое состояние связано с механическим перерезанием крупных нервных волокон. На их конце образуются гранулемы из нервных клеток. Их патологическое раздражение и обуславливает фантомную боль. Терапия этого состояни крайне непростая. Требуется одновременное привлечение и маммолога, и невролога, и психиатра. Терапевтическое воздействие должно оказываться на нервные окончания. Для этого применяются нейротропные средства и физиотерапевтические процедуры.
Совет! Если боль после операции на молочной железе сохраняется дольше 1 месяца, обязательно посетите своего лечащего врача. Этот признак требует исключения разнообразных послеоперационных осложнений.
Если проводилась нерадикальная операция, то обычно выраженная боль беспокоит женщину 3-5 суток. В стационаре в этот период назначают опиаты. Для уменьшения побочных эффектов от их приёма и снижения дозы вместе с ними назначают противовоспалительные лекарственные средства.
Постепенно полностью переходят на нестероидные противовоспалительные медикаменты. Они уменьшают отёки, после чего молочные железы после операции болят значительно меньше. Если сохраняются болевые ощущения в коже после радиационного облучения, то раздражение снижают кремом с кортикостероидными ингредиентами.
При наличии нестерпимой боли применяют блокаду воспалённых нервов.
Врач может рекомендовать для облегчения страданий больной противосудорожные препараты и антидепрессанты.
После консультации с врачом можно применять и местные средства:
Облегчить состояние и снять напряжение в зоне операции поможет массаж, на который тоже требуется разрешение врача.
Бюстгальтер надо носить из натуральных тканей, но достаточно эластичный. Он должен хорошо подтягивать грудь кверху, его бретельки должны быть прочными, чтобы не было болевых ощущений от натяжения кожи и мышц.
Допускается применение холодных компрессов.
Правильный режим дня и качественное полноценное питание помогут перенести послеоперационное состояние. Надо регулярно посещать врача для контроля за процессом выздоровления, сообщая о всех переменах в самочувствии.
Боли будут казаться не такими мучительными, если женщина сохраняет позитивное настроение. И ведь для этого есть повод ― операция позади, цель достигнута. Всё остальное ― дело преходящее!
Боли в послеоперационном период присутствуют всегда, но через месяц обычно проходят. В отсутствие признаков воспаления (отечности, покраснения) стоит к ним относиться равнодушно. Если же воспалительные изменения имеют место, то это признак инфекционного поражения раны – надо усиливать терапию. Лимфостатические и фантомные боли обычно появляются через месяц (не раньше) после вмешательства. Они требуют специфического лечения.
Биофарм/Biofarm клиника и исследования, расшифровка диагнозов ДФКМ — ФКМ, клинические исследования и анализы, направление применения при комплексной терапии не гормональных препаратов Мабюстен/Mabusten — по материалам предоставленным медицинским центром исследований Bradner Deword GmbH Hirtenweg 30, 4125 Riehen, Suisse/Швейцария. Размещенные материалы исследований о диагнозах, лекарствах и методиках лечения носят информационный характер и предназначены для образовательных целей профильных специалистов. Не должны использоваться в качестве медицинских рекомендаций при назначении лечения. Установка диагноза, выбор методики лечения и лекарств, является прерогативой персонального лечащего врача. ООО «Биофарм»/LLC Biofarm не несёт ответственности за возможные негативные последствия, возникшие в результате не квалифицированного использования информации, размещенных в обзорах лекарств, диагнозов и методик лечения на сайте mabusten.com
MABUSTEN — МАБЮСТЕН торговая марка (ТМ), (R), правообладатель BRADNER DEWORD GmbH, зарегистрировано в Государственном реестре Российской Федерации Федеральной службой по интеллектуальной собственности. Свидетельство о регистрации : СГР № RU.77.99.88.003.E.002004.05.16
БЮЛЛЕТЕНЬ от — BRADNER DEWORD GmbH ВСЕ О ФИБРОАДЕНОМАТОЗЕ И МАСТОПАТИИ МОЛОЧНЫХ ЖЕЛЕЗ
Профилактика, терапия и лечение — диагноз
BD fibrous breast mastopathy
Имеются противопоказания. Перед применением необходимо проконсультироваться со специалистом
Политика в отношении обработки персональных данных: Все данные о пользователях сайта, обрабатываемые в соответствии с законодательством РФ, агрегируются и анонимизируются, анализируются массово и безлично. Этот сайт использует файлы cookies, чтобы быть максимально информативным для вас. Продолжая просмотр страниц сайта, вы соглашаетесь с использованием файлов cookies.
BRADNER DEWORD GmbH branch Basel Switzerland
источник
Постмастэктомический болевой синдром (PMPS) является признанным осложнением операции на груди, хотя мало известно о долгосрочном исходе этого состояния хронической боли. В 1996 году Смит и др. Определили показатель распространенности ПМПС в 43% среди 408 женщин в регионе Грампиан, Северо-Восточная Шотландия. Целью этого исследования было оценить долгосрочный результат через 7-12 лет после операции в этой когорте женщин, описать естественную историю ПМПС и влияние боли на качество жизни. Хроническую боль и качество жизни оценивали с использованием Анкеты Макгиллской боли (MPQ) и короткой формы-36 (SF-36). Из 175 женщин, сообщивших о PMPS в 1996 году, 138 имели право на повторную проверку вопросников в 2002 году. Среднее время после операции составляло 9 лет (с.г. 1,8 года). Был достигнут коэффициент ответа 82% (113 из 138); 59 из 113 (52%) женщин сообщили о продолжении ПМПС, а 54 из 113 (48%) женщин сообщили, что их ПМПС разрешили со времени предыдущего обследования в 1996 году. Показатели качества жизни были значительно ниже у женщин с постоянным ПМПС по сравнению с теми женщинами чья боль разрешилась. Однако для женщин с устойчивым ПМПС показатели SF-36 со временем улучшились. Факторы риска для постоянных ПМПС включали более молодой возраст и более тяжелый вес. Это исследование показало, что женщины, представившие PMPS в 1996 году, половина опрошенных в 2002 году продолжали испытывать PMPS в среднем через 9 лет после операции.
Синдром боли после мастэктомии (PMPS) является хроническим болевым заболеванием, обычно невропатическим по своей природе, которое может возникать после операции на груди. Стойкая боль после мастэктомии была впервые сообщена в 1970-х годах, характеризующаяся как тусклое, жгучее и больное ощущение в передней грудной клетке, руке и подмышечной впадине, усугубляемое движением плечевого пояса (Wood, 1978). Позднее хроническая боль сообщалась после других процедур молочной железы, включая люмпэктомию, реконструкцию груди, увеличение и уменьшение (Wallace et al, 1996; Carpenter et al, 1998). Точная причина PMPS неясна, но постулируются различные этиологические теории, в том числе диссекция межсоставного нерва, интраоперационное повреждение подмышечных путей и боль, вызванная нейромой (Vecht et al, 1989; Wallace et al, 1996; Jung et al. , 2003).
Стандартного определения для ПМПС нет, хотя Международная ассоциация по изучению боли определила хроническую боль, которая сохраняется за пределами обычного времени заживления 3 месяца (IASP, 1986). Частота PMPS колеблется от 4 до 56% в зависимости от используемого определения и метода оценки (Vecht et al, 1989; Tasmuth et al, 1995; Wallace et al, 1996). Хотя данные об эпидемиологии ПМПС растут, мало что известно о факторах риска развития ПМПС или о долгосрочном результате этого хронического состояния боли (Jung et al, 2003).
В 1996 году было проведено эпидемиологическое исследование для определения распространенности хронической боли у женщин, подвергшихся мастэктомии при раке молочной железы в регионе Грампиан, Северо-Восточная Шотландия (Smith et al, 1999). Совокупная распространенность 43% (175 из 408 женщин) была зарегистрирована через три года (в среднем) после операции. Цель этого последующего исследования заключалась в исследовании долгосрочного результата у 175 женщин, сообщивших PMPS. Конкретные цели заключались в оценке долгосрочного прогноза, факторов риска и качества жизни в этой группе выживших женщин, которые находились между 7 и 12 годами после операции во время второго наблюдения.
Для оценки результатов женщин, подвергшихся процедуре мастэктомии (OPCS-4 Operation Bodes B272-B279), в 1990-1995 годах была проведена схема когортного исследования, в которую были включены шесть категорий мастэктомии: общее, подкожное, удаление как грудные мышцы, удаление грудного минор, другие и неуточненные. В 1996 году было обследовано 408 женщин; из них 175 женщин сообщили PMPS и имели право на последующие мероприятия в 2002 году. Из 175 женщин, сообщивших PMPS, 149 (85%) имели общую мастэктомию. Этическое одобрение последующего исследования было предоставлено Комитетом по этике исследований грэмпианцев NHS Grampian и Университетом Абердина.
Уникальный идентификатор индекса здоровья сообщества был использован Советом здоровья Грампиана для проверки жизненно важного статуса, текущего адреса и врача общей практики (ГП) для 175 женщин. Пациенты, которые сейчас проживают за пределами региона Грампиан, не были отслежены. Письма были отправлены врачам общей практики для каждого пациента, чтобы сообщить им об исследовании и избежать неуместного расследования.
Хроническая боль определялась как ПМПС, основанная на трех критериях: характере, местонахождении и сроках боли. Те же критерии для PMPS использовались в оба момента времени для обеспечения сопоставимости. Природа боли оценивалась по невропатическим характеристикам, включая онемение, штыри и иглы, сжигание или колоть. Место боли было записано как та же сторона операции, грудной стенки, подмышечной впадины или ипсилатеральной руки. Сроки боли определялись как сохраняющиеся либо непрерывно, либо прерывисто дольше, чем нормальное время заживления 3 месяца (IASP, 1986). Кумулятивная распространенность учитывает изменчивость начала и продолжительности боли, что указывает на число женщин с постоянным или прерывистым PMPS между двумя точками наблюдения. Распределение по точкам было использовано для обозначения женщин, представляющих PMPS, в фактический день второго обследования.
Инструмент обследования основывался на базовом вопроснике PMPS с незначительными изменениями для учета изменений в сроках (Smith et al, 1999). Качество жизни оценивали с использованием короткой формы-36 (SF-36) (Ware et al, 1993). Характеристики боли определяли количественно с использованием анкеты Макгиллской боли (MPQ) и опроса Pain Service в Калифорнии и Сан-Франциско (UCSF) (Melzack, 1983; Fields, 1987). Пациентов просили заполнить диаграммы боли в верхней части тела, используя разные графические символы для онемения, штырей и игл, горения, колоть и боли (Boureau et al, 1990). Секреты бесплатного текста были включены для женщин, чтобы описать их опыт боли, ограничений повседневной деятельности и стратегий преодоления. Анкеты были отправлены с сопроводительным письмом и пронумерованным обращенным конвертом; одно напоминание было отправлено через 3 недели.
Данные анализировались с использованием SPSS для Windows (версия 11.0). P-значения менее 0,05 считались статистически значимыми. MPQ анализировали с использованием трех методов, описанных McDowell и Newell (1987): индекс оценки боли с использованием значений весового веса (PRI); индекс оценки боли с использованием значений взвешенного ранга (PRI-R); количество выбранных слов (NWC) в соответствии с анализом исходных данных (Bruce et al, 2004). Для вопросника UCSF сообщалось о числе женщин с симптомами. Для упорядоченных категориальных переменных использовался тест χ2 для тренда. Независимые образцы t-тестов были использованы для сравнения групп боли и обезболивания. Для сравнения средних значений MPQ и SF-36 с течением времени использовались парные t-тесты. Множественная регрессия использовалась для сравнения доменов SF-36 между группами боли; анализ был скорректирован на возраст, чтобы учитывать известную взаимосвязь между возрастанием возраста и более низким качеством жизни. Стандартный синтаксис использовался для расчета баллов SF-36, где ответы были суммированы и преобразованы для генерации оценок размеров от 0 (плохое состояние здоровья) до 100 (отличное здоровье).
Из 175 женщин с ПМПС, имеющих право на последующее наблюдение в 2002 году, умерло 30 пациентов, четыре из них были переведены из Грампианского региона, а три врача общей практики отказались от дальнейших контактов. Опросник по анкете проводился среди 138 женщин, имеющих право на участие; 121 (88%) были возвращены, из них восемь были пустыми или неполными. Результаты основаны на 113 из 138 ответов с полными данными (82%) (рисунок 1).
Среднее время после операции на груди составляло 9,1 года (с.ч. 1,8 года). Средний возраст женщин при наблюдении составил 62 года (с.г. 10,5 года). Большинство женщин в настоящее время состоят в браке (64%), а четверть женщин-ответчиков (25%) живут одни. Из 113 женщин, сообщивших о стойких ПМПС, 96 (85%) подверглись полной мастэктомии; 13 (12%) общая мастэктомия с удалением обеих грудных мышц; четыре (3%) подверглись подкожной мастэктомии.
Из 113 женщин, сообщивших о ПМПС в 1996 году, 59 (52%) женщин сообщили о наличии ПМПС с тех пор, 43 (38%) сообщили, что их боль была устранена, а 11 (10%) имели боль в других местах, не связанных с хирургией (например, артрит, боли в спине ). Кумулятивная распространенность ПМПС в среднем через 9 лет после операции составляла 52% (59 из 113) для последующей выборки. В общей сложности 42 из 113 женщин сообщили о наличии ПМПС в день обследования 2002 года, причем показатель распространенности баллов составил 37%. Из 59 женщин, сообщивших о стойких ПМПС, 45 сообщили о проблемах при использовании своей руки, а 24 все еще имели отек руки на стороне операции на груди.
Согласно предыдущему обзору в 1996 году, у 175 из 408 (43%) женщин был ПМПС в среднем через 3 года после операции. Исключая 62 пациентов, потерянных для наблюдения (умерших, не отслеженных, отказов и не корреспондентов) из знаменателя 408 и предполагая, что 233 женщины, которые были безболезненными в 1996 году, впоследствии не развивали ПМПС, наше второе исследование показывает, что 59 из 346 (17 %) у женщин будет PMPS в какой-то момент между средним 3 и 9 годами после операции (диапазон 7-12 лет).
источник
Регистрация: 20.02.2011 Сообщений: 11 Поблагодарил(а): 0 раз Поблагодарили: 0 раз —>
Осложнения на руку со стороны операции после мастэктомии
После перенесенной 3 года назад мастэктомии по Пейти (рак молочной железы справа) у меня появились осложнения: боли в подмышечной области, чувство онемения правой руки, боли в разных областях руки от подмышки до кисти, периодические отеки и спазмы после нагрузки на руку (преходящие). В связи с тем, что районный невролог затрудняется в постановке диагноза, я решила съездить на консультацию к неврологу в «ПРЦ Здоровье» в надежде, что в таком месте невролог более сведущ в том, что у меня могло быть задето при хирургическом вмешательстве.
Я приехала, чтобы мне помогли поставить диагноз и назначить лечение к неврологу С* Н.Б. Первый же вопрос ее был какая у меня группа инвалидности и когда переосвидетельствование, на что я ответила 3-я, готовлю документы для ВТЭК. Она сразу сказала, что группу мне скорее всего снимут. Я ответила, что ради Бога, лишь бы рука не отнималась.
С* Н.Б. не стала даже осматривать подмышечную область, в которой у меня основные боли, но зачем-то осмотрела ноги, грубо потребовав раздеться до трусов, затем потыкала скрепкой в разные области руки и спросив все ли чувствую, записала, что чувствительность у меня сохранена. При ее «тыканьях» я все чувствовала, но 4 и 5 пальцы у меня периодически немеют. Это подтверждает ЭНМГ, по результатам которой у меня синдром кубитального и капрального каналов. С* Н.Б. заявила, что видимо «когда вам делали нейромультиграфию и задавали вопросы, вы отвечали нечестно и исказили результаты». Т.е. зав. неврологическим отделением ФЦЭРИ не знает, что во время этого обследования ничего не спрашивают, а результаты проводимости нервных волокон регистрирует компьютер и исказить их нельзя. К тому же это подтверждают и результаты УЗИ. Когда я показала их, она заявила, что значит у меня остеохондроз и прощупала позвоночник, который к ее удивлению у меня не болит. При этом она не спросила, есть ли у меня головокружения, скачки давления, шаткая походка и другие симптомы, которые бы были при остеохондрозе. У меня этого нет. Только боли в подмышечной области в месте послеоперационного шрама, который, хочу напомнить, она не смотрела. Меня удивляет, что такой некомпетентный специалист занимает должность зав. неврологическим отделением ФЦЭРИ.
После этого врач стала хамить, обвинять меня в желании оставить группу инвалидности нечестным путем и заявила, что видимо я написала отказ от льгот, чтобы получить деньгами. Я ни разу за 3 года не отказывалась от лекарств и санатория, хотя ни разу и не воспользовалась. Потому что мне от болей в руке помогают только противовоспалительные гели, но я даже не знала, что их можно получать по бесплатным рецептам. С* Н.Б. удивилась, что я не получала льготы деньгами, но все равно продолжила обвинять меня в мошенничестве, после чего переписала к себе результаты всех моих обследований и указала на дверь.
Я не получила никакой консультации. Никакой помощи. Только хамство, грубость, ложные обвинения и испорченное настроение. Мне не нужна инвалидность и я приезжала вовсе не за тем, чтобы ее добиваться. Я хочу спасти свою руку, пока нарушения не усугубились. Но теперь уже буду искать других врачей.
Как в таком месте, как «реабилитационный центр Здоровье», куда люди приходят со своими страданиями, может работать такой «специалист»?
И вопрос форуму: порекомендуйте пожалуйста специалиста, который назначит обследования наполняемости и проходимости вен. По ощущениям у меня пережимается кровоток во время движений рукой. И рука совершенно немеет, если подмышка сдавлена большим количеством одежды в зимний период. Спасибо.
Регистрация: 20.02.2011 Сообщений: 11 Поблагодарил(а): 0 раз Поблагодарили: 0 раз —>
Уважаемый модератор Берзой!
Почему вы скрыли фамилию врача из моего сообщения? Я хочу, чтобы это не было секретом и другие пациенты не стали жертвами ее хамства и непрофессионализма.
Регистрация: 23.10.2003 Сообщений: 3,686 Поблагодарил(а): 0 раз Поблагодарили: 0 раз —>
Сообщение от %1$s писала:
Если у Вас есть жалобы на работу конкретного врача — пишите жалобу в «ПРЦ Здоровье», Облздрав, Минздрав (приемную Путина?).
Мы не занимаемся анализом обоснованности жалоб и тем паче ответами на них.
источник